КРОО «ЕТВЫЗЬ»

Ятвяжская (Западнополесская) история

ЯТВЯГИ

   Русские летописи упоминают ятвягов, начиная с X в. Среди послов Киевской Руси в Византию под 944 г. называется "Ятвяг Гунарев" (ПВЛ, I, 1950, с. 34). Правда, по последним исследованиям, Ятвяг – это этноним, используемый как имя собственное, и был он послом от русинского князя Гунаря. Немецкие источники говорят о ятвягах-судовах.

   Этноним "судовы" впервые назван Птолемеем (II в. н. э.). Они вместе с галиндами жили к востоку от Вислы. Наиболее изученным в археологическом отношении участком ятвяжской территории является бассейн р. Черной Ганьчи (Сувалкия, Польша). Здесь обнаружены материалы по истории ятвягов, начиная с первых веков н.э.

   Исследователи западнобалтских погребальных памятников неоднократно отмечали, что для племен западных балтов в течение длительного времени было характерно применение камня при захоронениях. Обряд погребения под каменными курганами распространился у всех западнобалтских племен еще в I тыс. до н. э. У пруссов и галиндов в I тыс. н.э. произошла эволюция. Однако применение камня в виде кладок или вымосток сохраняется длительное время, в частности, у пруссов вплоть до XIII – XIV вв.

   У ятвягов в III – IV вв. обряд трупоположения сосуществовал с обрядом трупосожжения. Захоронения по обряду трупоположения найдены в Среднем Побужье в д. Растолты и д. Кутово близ р. Нарева. Они датируются III в. Каменные курганы с захоронениями несожженных умерших известны и на правом берегу Немана на территории современной Летувы при д. Слабоделе (во времена ВКЛ – Слабодка) – IV в. К этой же группе памятников относится и часть курганов, исследованных в деревнях Мигонис, Палгарникас и Скворби, датируемые IV – V вв. Слабая изученность территории Верхнего Понеманья не позволяет, как считают ученые, ответить на вопрос, занимали ли ятвяги еще в первой половине I тыс. эту область.

   Начиная с V в. трупосожжения становятся господствующими, а вскоре – единственным обрядом у ятвягов. Ареал каменных курганов с трупосожжениями обширен. Он занимает территорию Сувалкии (Польша), польского Подляшья, Верхнего Понеманья, Среднего Побужья, Летувисского Занеманья; простирается на северо-востоке в глубь современной территории Летувы, захватывая правобережье среднего течения Немана с бассейном р. Мяркис и часть левобережья Вилии.

   В VIII в. ареал каменных курганов на территории Летувы сокращается. В междуречье Вилии и Мяркиса каменные курганы сменяются земляными насыпями – погребальными памятниками так называемых восточнолитовских курганов.

   Начиная с конца X в. в погребальном обряде ятвягов начинается эволюция. Первый этап – конец X – начало XI вв. происходит переход от захоронений с трупосожжениями к захоронениям с трупоположениями. В период с конца XI в. до середины XIV в. каменные курганы заменяются каменными могилами. Правда, как переход к захоронениям с трупоположениями, так и переход к каменным могилам совершается неодновременно по всей территории расселения ятвягов. Так, в отдельных местах Немано-Вилейского междуречья обряд кремации удерживался до начала XIV в, а в Брестском Побужье последние сожжения в каменных курганах датируются XI в. Во многих могильниках каменные курганы соседствовали с каменными могилами.

   В это же время происходит увеличение территории, занятой населением с таким обрядом захоронений. Они расселяются по рекам Вилии, Березине (Днепровской) и ее притокам, а также по левым притокам Зап. Двины и в районе Лепельских озер. Памятники на этой территории, как правило, смешанного типа: курганы и каменные могилы. Это Борисовский, Докшицкий, Глубокский, Лепельский, Ушачский, Березинский и другие районы. Но это расселение происходило не естественным, а насильственным путем:

   "В.Е. Данилевич, ссылаясь на В.И. Татищева, сообщил, что в 1102 г. Борис Всеславович (Полоцкий) совершил поход на своих западных соседей-ятвягов. Поход был удачным. Возвращаясь назад, Борис Полоцкий построил город и назвал его в свою честь Борисовом. Возможно, что он построил город для пленных ятвягов. Кроме того, есть сведения о том, что Глеб Менский часто врывался в земли Литовского князя и брал в плен его подданных. Взятых в плен он частично селил в пустынных околицах Березины (начало XII в.)".

   Еще одним важным моментом при определении территории расселения того или иного племени или народа являются данные гидронимии.
"Одним из наиболее убедительных аргументов для разграничения западнобалтских и восточнобалтских групп являются названия, содержащие в себе элементы «ape» и «upe» (об этом было сказано выше).

   Другую группу гидронимов, обнаруживающих западнобалтское происхождение, составляют названия, этимологизирующиеся исключительно из прусского языка. Сюда, прежде всего, относятся речные названия с аппелятивом «stab» — из прусского "stabis" — "камень" (Стабна, Стадля, Стабница, Стабенка). В восточнобалтских областях этот аппелятив полностью отсутствует. Но используются летувисское «aktio» — "камень", латышское «akmes» — то же камень. В.Н. Топоров, изучая изголосу "akmes", отметил, что географические названия с этим компонентом территориально охватывают всю территорию Летувы, всю Латвию, прилегающие к ним районы Беларуси (территория т.н. восточнолитовских курганов) и южную часть Псковской области.

   К третьей группе гидронимов западнобалтского происхождения принадлежат интересные названия с присутствием -з- вместо -ж-. Отсутствие звука "ж" в прусском при наличии его в летувинском и латышском языках делает западнобалтское происхождение этих гидронимов весьма вероятным. Таковы Азарза (варианты Заржа, Жарки), Зубир (Жубр, Зуберь, Зубер), Завушща (Жавушща) в бассейне верхнего Сожа, Залазенка (Залазжа, Жалижа, Жалож), Загулинка (Жагулинка) и Визенка (Виженка) в южной Смоленщине, реки Вузлянка, Зуйка, Вязынка – бассейн Вилии; реки Вязовка, Вязенская, Гавязненка, Зальванка, Уздзянка, Лазовка – бассейн Немана; р. Закованка – бассейн Припяти.

   К числу бесспорных западнобалтских гидронимов принадлежат и названия с суффиксом "-da", представленные на днепровском левобережье единичными примерами (Немда, Овда) и большим количеством в Среднем Побужье и Верхнем Понеманье (Груда, Лебежда, Сегда, Невда, Гривда, Ясельда и т.д.).

   К гидронимам западнобалтского типа нужно отнести также группу названий с суффиксом "-ва". Гидронимы с суффиксом "-ва" были описаны немного выше.

   Таким образом, ятвяги к середине XIII в. занимали обширную территорию. "Но это ятвяги. А где же литвины?" – спросите вы.

ЯЗЫК ЭТНИЧЕСКОГО ПОЛЕСЬЯ

В КАЧЕСТВЕ КАНЦЕЛЯРСКОГО В ВКЛ

   Как известно, в Великом княжестве Литовском (ВКЛ) употреблялось два канцелярских языка: латинский и славянский. Сначала преобладал латинский: с XIV века сохранилось больше документов, написанных на латинском, чем на славянском. Но в последствии стал преобладать славянский язык, древнейшие документы на котором относятся к времени правления великого князя Витаутаса (Витольда, 1392-1430). В указанных документах выступают восточно-славянские (древнерусские) элементы: полногласие, превращение «ъ», «ь» в «о», «е» и др. Но наряду с этим явно обнаруживается, а в некоторых даже преобладают черты местного разговорного языка, характерного для тогдашней Волыни с главным ее центром – Луцком, который в то время являлся как-будто второй столицей Витаутаса. Первым обратил внимание ученных на указанную особенность древнейшего канцелярского языка ВКЛ известный норвежский балтист и славист Хр. С. Станг в монографии «Die westrussische Kanzleisprache des Grossfurstentums» (Oslo, 1935, см. стр. 163 и др.). Таким образом, древнейшие славянские документы канцелярии ВКЛ являются и первыми письменными памятниками народа, которому посвящена конференция (Ятвяжская конференция – ред.).

   Следует отметить, что в документах со времен Витаутаса вовсе нет особенностей, характерных для белорусского языка, например, в них полностью отсутствует аканье («а» и «о» – дистрибуция как в старославянском), не имеется признаков депалатализации мягкого согласного «р» и т. п.

   Язык последующих документов канцелярии ВКЛ, написанных во времена великого князя Жигимонта (1432-1440), уже в какой-то мере отступает от того, который употреблялся в канцелярии Витаутаса. В нем преобладающими стали особенности разговорных диалектов северной Волыни и южной Белоруссии (в нынешних пределах), что еще в большей степени утвердилось в документах канцелярии времен великого князя Казимира (1440-1490), когда сформировался уже довольно унифицированный письменный язык, претерпевший сильное влияние как североволынских, так и южнобелорусских диалектов (ковельско-сарненских и терестейско-кобринско-пинских). Тот же тип канцелярского языка сохранился и во времена великих князей Александра (1492-1506) и Жигимонта Старого (1506-1548). Главную роль в нем играла разговорная речь, употребляемая в полосе от Бреста до Новогрудка.

   Позже, начиная со средины XVI века (со времен Жигимонта Августа) язык канцелярии еще раз изменился. Во-первых, в нем сильно сократились традиционные элементы старославянского языка, исчезли особенности северной Волыни и южной Белоруссии (западнополесские),в-третьих, преобладающими стали языковые черты,для центральной Белоруссии, т. е., которые ориентировались к восточной части ВКЛ, непосредственно к Вильнюсу. Таким образом, канцелярский язык указанной эпохи сильно обелоруссился, его можно называть старобелорусским, но он в какой-то мере отличался от того канцелярского языка, который употреблялся в Полоцке, Витебске и Смоленске. Памятников указанного языка канцелярии ВКЛ сохранилось очень много. Они претерпели также сильное влияние со стороны польского языка, который в то время стал преобладающим среди феодалов ВКЛ.

   Из сказанного становится ясным, что наименование старобелорусским языка всех памятников канцелярии ВКЛ является искусственным и неверным, так как данный язык со временем сильно эволюционировал от языка «полешуков» до того, который называется старобелорусским.

   (Тезисы доклада на Западнополесскую (Ятвяжью) научно-практическую конференцию, 1990.04.13-14.)

   Академик АН Литвы Зигмас ЗИНКЯВИЧЮС

Карта расселения ятвягов в VII-IXвеках.

Карта Етвызи 1988 г.

(в видении Общественно-культурного объединения «Полiсьсе»)

(Материал из интернета).